— Армина, вы беременны, — берет меня за руку врач, слегка сжимает ее и смотрит на меня. — Срок очень маленький. Поэтому, думаю, вы и не почувствовали ничего. Но главное мы знаем. Ясейчас выпишу вам направление на анализы, которые нужно будет сдать, после посмотрим и подберем вам витамины. Армина, вы меня слышите.

Я кивнула, а сама сглотнула. Беременна, срок маленький.

— Никаких стрессов, нагрузок, плохого сна, — я словно через вакуум слышала врача, круча в голове: беременна, у меня будет малыш.

— Армина, извините, вы не об аборте думаете?

Я непроизвольно накрыла рукой живот и переспросила:

— Что?! — почти с криком.

— Вы такая растерянная и испуганная, иногда женщины могут…

— Нет, и больше не будем об этом, — грубо проговорила я и встала с кушетки. Последние слова врача меня покоробили.

Болгарева улыбнулась на мои последние слова, что-то принялась писать, а после протянула мне лист с перечнем анализов.

— Как сдадите, буду вас ждать или можете выбрать другого специалиста.

Я взяла бумагу и вышла, окрылённая своими радостными мыслями о предстоящем материнстве.

Глава 35

— Малыш, — выхожу из клиники, держа одну руку на животе, все ещё не веря в своё счастье. Он есть, он будет. Болгарева прикрепила фото узи, там плохо что-то видно, или я не знаю, как смотреть, но в заключении написано о беременности. Ошибки быть не может, не зря я мысленно думала о малыше, мечтала, говорила с ним, проектировала, а он был так близко, рядом, уже со мной.

Остановив проезжающее такси, я назвала адрес дома и села в салон.

— Ваша улыбка, поднимает настроение в этот пасмурный день, — подмигивает пожилой таксист.

А я киваю и поглаживаю живот. Я тебя люблю, — мысленно шепчу малышу, — как же я тебя люблю.

— Может, музыку включить или печь, кондиционер? — допытывается таксист, а мне сейчас совершенно всё равно. Я просто испытываю непередаваемую радость. А музыка, кондиционер, да даже дождь — всё так не важно.

— Приехали, красавица, — выводит меня из мыслей о малыше мужчина.

— Спасибо, — протягиваю купюру водителю, — всё было так прекрасно, что я даже не почувствовала дороги, спасибо.

Таксист улыбается, а я захожу в подъезд. Холл, лифт, и я дома.

Сажусь в своё любимое кресло. Открываю множество статей о беременности: как надо питаться, что полезно, что нет. Прихожу к выводу, что кофе надо задвинуть, это огорчает, но ради этого маленького чуда не жалко. Столько лет ждать и получить.

Открываю телефон и набираю Армена с адвокатом надо решать. Он не отвечает, но в смс обещает перезвонить.

Откладываю телефон и смотрю в окно. Пасмурно, серые тучи медленно передвигаются на небосводе, а пара пожилых соседей, проживающих сверху, всё так же бережно прогуливаются, держась за руки, по дубровой аллейке. Смотрю на них долго и понимаю, что первый раз смотрю на них, и испытываю не восхищение, как ранее, а зависть. Я им завидую. Понимаю, что неправильно, нельзя так делать, но это словно сильнее меня.

Слёзы стекают по лицу, я слежу за ними, как вор, впитываю каждое их движение, улыбку. И как это ни ужасно, понимаю — у меня такого никогда не будет. Я не посмотрю ни на кого так, как смотрит Евдокия Григорьевна на Якова Соломоновича, не состарюсь так красиво, как они, держась за руки с любимым человеком.

— Не всем мечтам свойственно сбыться, да? — провожу рукой по животу и говорю вслух. — Но ты есть у меня, а я у тебя, нужен ли нам кто-то ещё?

Ответа я не получаю, но я его и не жду. Он мне, правильнее сказать, и не нужен.

Глава 36

Стук в дверь привлекает внимание. Я вздрагиваю и отрываюсь от окна. «Кого принесло?» — мелькает в голове. С каждой секундой стук становится сильнее и побуждает к действию. Подхожу к двери и открываю, запоздало понимая, что даже не посмотрела в глазок. «Не спасёт», — напоминаю сама себе, как моя крепкая дверь не выступила большим препятствием для Савелия.

На пороге стоит обеспокоенный Армен.

— Ари! Ты почему не берёшь телефон?! Я позвонил больше десяти раз, потом всё бросил и к тебе, — разъярённо вещал друг.

А я улыбалась. Это так мило. Приехал, волновался.

— Так, ты что, плачешь? — голос изменился с разъяренного на взволнованный.

Я вспомнила о своих слезах и тут же смахнула их.

— А, да нет, не бери в голову. Всё нормально.

— Нормально-нормально, — прошипел друг и вошёл в квартиру.

— Рассказывай, — пройдя в кухню, он сел в удобное кресло, — про всё. И будь другом, свари кофе.

Я подошла к кофемашине, нажала на кнопку и вдохнула аромат кофе, которым тут же наполнилась квартира.

— Турецкий?

— Да, — ответила я и поставила перед Арменом кружку с напитком и конфетницу со сладостями, зная его любовь к сладкому.

— Ты из-за этого недостойного плакала? — сжимая в руках зефир, хмурится Армен.

— Нет, я не делаю больше таких глупостей. Соринка в глаз попала.

Заметно, что мужчина не верит, но и не пытает. А я благодарна за то, что не лезет в душу.

— Мне адвокат твоя звонила, говорит, ты ее уволила.

— Да, Армен, она не может устроить развод, говорит одно и тоже. А я хочу развод, в чем проблема, скажи мне? Имущество не делим. Какие могут быть проблемы?

Друг молчит, отпивая кофе.

— Там действительно Савелий тормозит. Сама понимаешь связи у него, дай, Боже, многим.

— У него ребёнок. Зачем я ему? — заломив руки, смотрю на Армена, он задумывается на моих последних словах.

— Давай позвоним Соловью, он танкер не потопляемый.

— А почему не бегемоту, — смеясь, проговариваю.

— Ари, адвоката такого не знаю потому что.

Я смеюсь.

— Он правда адвокат?

— Да, так и зовут — Соловей Антон Арнольдович.

— Весёлое сочетание.

— Главное — он умеет работать. Я договорюсь, номер скину. Ценник заломит конский, конечно.

— Не проблема. У меня есть.

Армен ничего не говорит, о чём-то задумывается. А я покусываю губы, кофе хочется безумно. Но подавляю в себе это желание.

— А поехали к нам, не будешь киснуть одна. Девочек увидишь, они тебя любят.

Я задумываюсь, а потом принимаю решение съездить за город. Армен прав, в компании лучше, чем одной. Быстро собираю сумку и выходим. Его автомобиль припаркован рядом с моим подъездом.

Поездка до загородного дома занимает не более получаса. За время дороги Армену много звонят. Он почти всё время отвечает на звонки, ругаясь, что его никак не могут оставить в покое. А я копаюсь в телефоне очищаю галерею. Удаляю и фото донора в юном возрасте, понимая, что у малышки не будет кудрявых тёмных волос…

— Приехали, — подводит вердикт Армен, вытаскивая ключи, — смотри, бегут уже.

Друг открывает дверь и раскрывает объятия двум малышкам-погодкам.

— Смотрите кого я привёз, — озвучивает друг мое присутствие.

— Тетя Ари, — кричат одновременно девочки, а я улыбаюсь. Арменчик отличился и тут, научив девочек тоже называть меня Ари.

— Здравствуй, Армина, — обнимает меня вышедшая из дома Белла, и улыбается, когда большой животик не даёт нам полностью обняться.

— Растёте? — поглаживаю ее животик и ощущаю лёгкий толчок.

Замираю, поражённая, представляя, что скоро у меня будет такой же живот, и малыш будет пинаться.

— Растём и в футбол играем моими внутренностями, — жалуется женщина.

Дальше поговорить малышки не дают, облепляют меня, ведут в дом, показывают новые игрушки, знакомят с куклами.

— Построишь нам домик? — просит младшая Марина, сев мне на колени и протягивая детальки конструктора.

— Конечно, — улыбаюсь малышке и принимаюсь с помощью девочек возводить здание.

— А у тебя малыш, да, будет?

Я замираю с деталькой в руках и смотрю на девочку. Что она сказала, откуда взяла? Или правду говорят, что дети умеют чувствовать?

— Ари, — слышу голос Армена и поворачиваю голову. Он стоит у косяка двери.